Агрессия Ада - Страница 13

- Так ты, значит, теперь Перуну служишь?

- Да! Перуну, Сатане, Дьяволу. Как тебе больше нравится? Я служу тому, кто не покорился. Тому, кто восстал. Кто не пошел за тираном и обречен быть гонимым.

- Тираном, ты говоришь? Но ты же сам служил Ему! Ты же сам нес Его веру! Распятье! У тебя же до сих пор на рукояти меча символ Его страданий!! Он умер за всех нас, во искупление наших грехов!

- Да! Его распяли! Его распяли за ту заразу, которую он нес людям. Он хотел видеть нас стадом. Мы для него лишь покорные овцы. "Возлюби ближнего своего", "Подставь левую щеку, если ударят по правой". Есть люди, а есть куски мяса. Если мой ближний глупец, подлец, выродок, недостойный называться человеком, я что, должен его любить?

Должен подставлять ему другую щеку? Нет уж, тогда я перестану быть человеком, я стану овцой. Ты говоришь "он страдал!"? Ничего, он уже с лихвой отомстил за это. Он пил и пьет кровь человеческую. Ему и место на рукояти меча, чтобы по нему стекала кровь, которую он жаждет. Ну, а сегодня он будет пить кровь только своих овечек. - Ярополк зашелся приступом смеха.

- Хватит попусту болтать. - Он резко дернулся. - Приведите первую овцу!

Один из четверых, стоявших у стены, вышел и быстро вернулся, ведя отца Михаила. Тот не сопротивлялся, лишь губы его шептали молитвы. Гюрята напрягся, пытаясь порвать ремень, но эластичная кожа лишь впилась в мышцы, причинив боль.

- Зверь! Чем божий человек тебе не угодил?

- Ничего плохого про него сказать не могу. Я к нему переночевать попросился. Очень, знаешь ли, гостеприимный человек. Но он слишком любит Бога! - Ярополк повернулся к священнику.

- Святой отец, скоро ты предстанешь перед ликом того, кому всю жизнь молился. Я думаю, на этом свете тебя причислят к святым мученикам, поэтому воздай хвалу Господу своему за это.

Приведший священника пинком поставил того на колени перед образом Христа Спасителя. Отец Михаил стал истово отбивать поклоны и бормотать молитвы. Небрежно опираясь на меч, Ярополк полуобернулся к Гюряте.

- Ну, разве он достоин называться человеком? Посмотри, он от страха и молитвы-то позабыл. Воистину, тупая скотина. Только для убоя и годен. Впрочем, зла он мне не сделал и поэтому легко умрет. - Молниеносно меч Ярополка очертил дугу.

- Калина! - Голова старика, так и не успевшего ничего понять, еще катилась по полу с удивленно открытыми глазами, а тело, взметнувшееся в руках громилы, уже поливало лики святых кровью, хлеставшей из шеи. Ярополк поднял меч вверх. Ни капли крови не было на лезвии. - Иисус не напился, озабоченно сказал он, указывая пальцем на рукоять-распятье. Он обернулся к стоявшему у стены:

- Дальше!

В это время громила, отшвырнув тело священника, в котором не осталось ни капли крови, к стене, слизывал с руки кровь. Выходивший из церкви волок за волосы женщину.

Она пыталась сопротивляться и безостановочно, на одной ноте, визжала. Посмотрев в ее искаженное ужасом лицо, Гюрята узнал жену священника. Тут ее взгляд остановился на обезглавленном теле и она замолчала. Расширившиеся глаза, в которых плескался страх, повернулись к Ярополку.

- Не убивайте! - только и могла она прошептать перекосившимся ртом.

- Не могу, милая, Иисус еще не напился, - с дьявольской усмешкой глядел Ярополк на обезумевшую от страха женщину.

- Впрочем, если ты отречешься от Бога...

- Отрекаюсь!!! - завыла бедная женщина, на четвереньках подползая к Ярополку и пытаясь поцеловать его сапоги.

- Это тебе это зачтется на том свете, - меч Ярополка взвился со свистом.

- Ну, как тебе это зрелище?- Ярополк повернулся к Гюряте. Гюрята лишь заскрежетал в ответ зубами. Громила тем временем вышел. - Сейчас ты увидишь, как я направлю прямо в рай две ангельски чистые души, безгрешные и непорочные. Разве я не благодетель? Два ребенка, не успев согрешить в этом мире, прямиком попадут в райские кущи.

Громадная фигура показалась в дверях. Каждая рука сжимала ребенка. Это были дети отца Михаила.

- Детки, сейчас мы сыграем в игру. Калина!

Брошенный мощной рукой ребенок полетел на меч Ярополка. Не в силах видеть это, Гюрята зажмурился. Два детских крика, ворвавшись ему в самый мозг, сменились гробовой тишиной. Он медленно открыл глаза. Два детских тельца висели, насаженные на лезвие меча. Детская кровь, пузырясь, стекала на рукоять-распятье. Ярополк с легкой улыбкой созерцал это зрелище. Наконец, словно очнувшись, он скинул оба трупа и широко взмахнул рукой.

- Дети мои! Они ваши! Я не хочу, чтоб они явились господу такими, какими он их создал.

Фигуры в звериных шкурах, стоявшие в ожидании, устремились к трупам. Они разрывали их руками, впивались в них зубами. Слышались лишь хруст разгрызаемых костей и чавканье. Гюрята не смотрел. Одни только звуки этого пиршества упырей выворачивали все его нутро. Желудок был пустой, и только поэтому он держался. Поужинай он плотно, и вся бы его пища была на полу. Сколько это длилось, он не знал. Наконец все кончилось. Упыри расползлись в разные стороны, сыто рыгая.

- Ну что, Гюрята? Теперь и твоя очередь пришла. - Ярополк толкнул Гюряту ногой. - Тебе не плохо ли, брат мой? А ведь каким воином ты бьш. А сейчас раскис, как красна девица.

Гюрята исподлобья взглянул на Ярополка:

- Ну так и меня, как телка, зарежешь?

- Нет, ну что ты. Ты же воин, ты достоин большего. Ты достоин поединка. Со мной, слабеньким, тебе позорно было бы биться, ведь тебе нужен достойный противник. Калина! - Громила приблизился. - Вот с кем на кулачках будешь биться.

Гюрята содрогнулся. Буйвол в человеческом обличье приблизился и, достав из-за сапога массивный нож, разрезал стягивавшие Гюряту путы. Затем отпихнул ногой так, что тот откатился к стене. Откинутый нож пролетел через всю церковь и по рукоятку вонзился в противоположную стену.